Есть также идеи, связанные с эмоциональным восприятием того, что изображено вдоль восходящей и нисходящей диагоналей. Например, многие считают, что первая ассоциируется с эмоциональным подъемом, а вторая – с эмоциональным снижением. Этот тезис также пришел от теоретиков живописи и абсолютно ничем не обоснован.
Композиция в кадре не должна создавать дискомфорт
Это, конечно, заблуждение. Иногда визуальный дискомфорт – это задача фотографии или произведения живописи, а не ее дефект, и она может быть решена разными способами. Дискомфорт может вызывать само содержание изображения, но может быть и результатом применения какого-нибудь композиционного приема. Например, искажение перспективы в картине Джорджо де Кирико вызывает дискомфорт: Giorgio de Chirico. Mystery and Melancholy of a Street. (1914. Oil on canvas. 88 × 72 cm).
Интересно, что зрительный дискомфорт может оказаться источником лучшего запоминания изображения. Есть целые альбомы дискомфортных изображений, например, фотографии Roger Ballen или Loretta Lux.
Кроме того, как я уже отмечал ранее, творческий фотограф чаще ориентируется на творческого зрителя, на зрителя-исследователя, а не на зрителя-потребителя. Следовательно, он может и не ставить задачи доставить удовольствие от просмотра комфортных изображений.
В кадре должен быть один центр (несколько центров) внимания
Здесь мы имеем дело сразу с двумя мифами, которые явно противоречат друг другу. На самом деле, совершенно понятно, что в кадре может быть любое число центров внимания. Кроме того, как показывает мой исследовательский опыт, даже искушенные зрители не всегда правильно оценивают, сколько центров внимания есть в изображении. Так, например, по опросам, в известной фотографии Алекса Уэбба (Alex Webb, MEXICO. Nuevo Laredo, Tamaulipas. 1996) 46многие усматривают три центра внимания.
Между тем, исследование методом слежения за зрачком глаза показало, что таких центров четыре. Это можно видеть на тепловой карте, усредненной для десяти испытуемых (рис. 29).
Рис. 29. Тепловая карта по фотографии Alex Webb «MEXICO. Nuevo Laredo, Tamaulipas. 1996» (PAR112765).
Есть фотографии, в которых, казалось бы, один центр внимания. Таковыми, например, можно считать одиночные портреты. Но даже и в них можно выделить несколько центров, потому что не до конца понятно, что называть центром. Например, на фотографии Джерома К. Джерома (William and Daniel Downey, «Jerome K. Jerome») ниже можно видеть один центр (человек в целом) или несколько (голова, руки, пенсне, платок в кармане, и так далее). Иногда построение тепловых карт после айтренкинговых исследований дает ответ на вопрос о количестве центров, но не станет же фотограф проводить исследование по каждой своей фотографии.
Нельзя перекадрировать, но если вы все-таки это делаете, то нельзя изменять пропорции кадра
С момента появления пленочной фотографии съемка часто предусматривала последующее перекадрирование в силу недостатков оптики. Да что там говорить о фото! Даже готовые картины обрезались и наращивались. Например, известно, что Врубель надшивал холст своей картины «Демон». Многие примеры очень известных фотографий – это перекадрированные работы. Вот интересный пример: портрет Стравинского в исполнении Арнольда Ньюмана (1946) и его полная версия.
Среди фотографий, которые стали иконами, всем известен портрет Че Гевары (рис. 30) и его полная версия (рис. 31).
Рис. 30. Alberto Korda, Guerrillero Heroico – Che Guevara
Рис. 31. Alberto Korda, Guerrillero Heroico – Che Guevara. Полная версия.
В перекадрировании нет ничего плохого. Однако если вы это делаете слишком часто, то скоро вам станет лень думать о кадрировании во время съемки. А если вы все время стараетесь получить кадр, не требующий перекадрирования после съемки, то скоро вам станет лень думать об этом после съемки, и вы будете добиваться желаемого результата сразу. Справедливости ради надо отметить, что опытные фотографы редко перекадрируют свои фотографии, но если они видят, как можно улучшить готовый снимок, то нет никаких причин этого не делать.
Особая история – это сохранение пропорций кадра при перекадрировании. Для каждого отдельного кадра нет оснований сохранять пропорции сторон. Но если вы делаете фотографическую серию или подбираете фотографии для своей выставки, то удобнее всего, чтобы фотографии были с одинаковыми пропорциями сторон, одинакового размера и даже одинаковой ориентации. Не вредно также представлять себе, куда пойдут ваши фотографии и какие требования существуют у ваших клиентов, заказчиков, если вы снимаете не для себя. В этом случае удобнее сразу снимать в нужных пропорциях и ничего не перекадрировать. «Удобнее» не означает, что обязательно именно так и делать.
Это словосочетание уже стало символом идиотизма комментаторов фотографий в интернете. Даже не знаю, надо ли еще кого-то убеждать в том, что в заваленном горизонте априори нет ничего плохого. Но все-таки, бывают фотографии, где завал горизонта режет глаз, где он не оправдан. Бывает и так, что без завала горизонта фотография выглядит гораздо менее удачно, а бывает так, что неважно, завален горизонт или нет.
Вот изображение, в котором завал горизонта, если и играет какую-то роль, то очень небольшую: Alex Majoli, INDIA. Allahbad. Pilgrims bathing near Sanga, believed to be the exact point where the sacred water fell. 2001.47 Если линию горизонта сделать параллельной границе кадра, люди будут стоять непрямо.
А здесь заваленный горизонт весьма критичен: Elliott Erwitt, USA. North Carolina. 1950.48 Надпись «для белых» оказывается выше, чем надпись «для цветных».
Руки – такой же центр внимания, как и лицо
Опытный фотограф (и любой пытливый наблюдатель), разглядывая людей в реальной ситуации, обращает внимание среди прочего на руки. Руки – это важный и значимый источник информации о человеке и о его отношении к ситуации, в которой он находится. В литературе, которая имеет отношение к композиции в искусстве и в фотографии, временами проскальзывает эта идея. Однако авторами такой литературы выступают люди весьма искушенные, имеющие большой опыт разглядывания, а в каждом из них живет Шерлок Холмс. Уделяет ли рукам такое же внимание обычный зритель? Выступают ли руки для обычного зрителя таким же по важности источником информации, как глаза и рот (и, вообще, лицо)?
Эти вопросы возникли, когда в экспериментах по изучению паттернов разглядывания фотографий, было обнаружено, что руки далеко не всегда представляют собой предмет повышенного внимания зрителя.
Возьмем, например, фотографию Jock Sturges «Laurel and Alysha (and Shark), Northern California, 1992» (с. 75 в альбоме Radiant Identities). Если мы посмотрим на тепловую карту, построенную по выборке среди мужчин, то обнаружится, что рукам уделено не так уж и много внимания (рис. 32).
Рис. 32. Тепловая карта по фотографии Jock Sturges «Laurel and Alysha (and Shark), Northern California, 1992».
Отдельными случаями можно считать ситуации, когда руки выделены контрастом или как-то еще. Кроме того, руки могут играть важную роль в том, на что мы смотрим, например, быть сложенными во внятный, считываемый зрителем жест (указание на что-то или передача эмоций). В таких случаях руки передают дополнительную информацию и привлекают соответствующий объем внимания. Однако, как показывают эксперименты, в этом они мало отличаются от других частей тела.
Давайте взглянем еще раз на тепловую карту фотографии Алекса Уэбба (рис. 29), которую мы обсуждали выше. Испытуемые зрители разглядывали только ту руку, которая держит яркий выделяющийся предмет (по-видимому, это цветной журнал, альбом или книга). Сам этот предмет является центром внимания, контрастирует с окружающим фоном, а рука осуществляет значимое с точки зрения содержания фотографии действие: закрывает от нас лицо проходящего человека. В тоже самое время, рука человека в правой части кадра была зрителями совершенно проигнорирована.
Интересный феномен наблюдался при исследовании фотографии Florencia Lira (рис. 33). Двум группам испытуемых показывали это изображение и его отредактированный вариант (рис. 34), в котором кисть руки была удалена (каждая группа рассматривала только один вариант фотографии).
Рис. 33. Florecia Lira. Фотография, взятая для исследования.
Рис. 34. Florecia Lira. Отредактированный вариант фотографии, взятый для исследования.
Рис. 35. Усредненные тепловые карты по фотографиям, показанным на рис. 33 и 34, которые показывают распределение внимания испытуемых.
По тепловым картам изучали как перераспределяется внимание зрителей (рис. 35). На исходном снимке зритель уделяет сравнительно мало внимания кисти руки и ноге, основное внимание сосредоточено на лице и паховой зоне. После редактирования эта фотография становится еще более странной потому, что рука каким-то образом исчезает и зритель пытается понять, что же такое изображено в кадре. Кисть руки, точнее место, где она должна быть, становится очень активным. Таким же активным как лицо. Часть внимания перераспределяется в пользу ноги в том месте, где мы также видим нечто странное. Другими словами, странности в одной части изображения пробуждают интерес ко всему, что кажется подозрительным. Этот эксперимент убеждает нас в следующем: отсутствие руки иногда привлекает заметно больше внимания, чем ее наличие. Повышенное внимание к той или иной части изображения обычно имеет разумные обоснования, хотя и загадки тоже встречаются. В данном случае отсутствие кисти руки выглядит достаточно необычно, чтобы привлекать к себе внимание. Чаще всего зритель выделяет ключевые элементы, которые передают какую-либо информацию, визуальную или смысловую. И если лицо всегда выступает в качестве источника такой информации, то руки – далеко не всегда. Это подтверждено целым рядом экспериментов.
